Проблема COVID-19 уже второй год не дает покоя людям. По статистике жертвами смертоносного вируса во всем мире уже стали 2,5 млн. человек. Хотя нет уже такого повсеместного панического страха перед болезнью, который длился почти весь 2020 г., а ведущие державы представили миру несколько антиковидных вакцин, все же нельзя сказать, что люди стали чувствовать себя в полной безопасности. Разразившаяся информационная война производителей вакцин, которые намереваются на этом заработать баснословные деньги, мешает понять какая вакцина эффективна, а какая нет. Михаил Петрушков проанализировал рынок фарминдустрии и представил читателям Nuqta.tj свой взгляд на ситуацию
Согласно информации ВОЗ (COVID-19 – Landscape of novel coronavirus candidate vaccine development worldwide) по состоянию на 26 февраля 2021 г. в мире ведутся разработки 256 вакцин от COVID-19. Причем более четверти из них (74 вакцины) уже испытываются на людях. 182 вакцины в настоящее время находятся на стадии пре-клинических испытаний, то есть испытываются на животных, 54 вакцины – в фазе I, I /II или II; 4 – в фазе II/III; в 12 – в фазе III и 4 вакцины перешли на IV фазу клинических испытаний (клинические испытания – испытания с участием людей).
Необходимо отметить, что ни одна из вакцин не получила постоянную регистрацию ВОЗ, так как полностью исследования не завершены всеми производителями. Из-за пандемии временную или экстренную регистрацию на сегодняшний день получили вакцины 10 производителей: Центр «Вектор», Центр им. Гамалеи, Центр им. Чумакова РАН, AstraZeneca, Bharat Biotech, CanSino Biologics, Moderna, Pfizer/BioNTech, Sinopharm, Sinovac.
Однако и тут не «всё гладко»: если часть разработчиков, таких как Pfizer/BioNTech, Moderna, AstraZeneca или Центр им. Гамалеи выложили полные или неполные доклады о результатах исследования эффективности, опубликовали статьи в научных журналах, то относительно вакцин других производителей всё как-то, мягко скажем, весьма туманно.
Есть еще очень важный момент: факт регистрации в той или иной стране ничего не говорит о степени исследованности вакцины. Более того, ВОЗ официально уведомляет всех о том, что включение той или иной вакцины в «COVID-19 – Landscape of novel coronavirus candidate vaccine development worldwide» не является и не должно рассматриваться или толковаться как какое-либо одобрение той или иной вакцины со стороны ВОЗ. Более того, ВОЗ не делает никаких заявлений и отказывается от всех гарантий относительно точности, полноты, пригодности той или иной вакцины. Впрочем, как и отказывается от любой ответственности, в том числе ответственности за любую смерть, инвалидность, травму, страдания, утрату, ущерб или другие происшествия любого рода, которые могут возникнуть в результате или в связи с закупкой, распространением или использованием любой вакцины.
Количество перейдет в качество?
Для чего нужно огромное количество вакцин? Почему столько стран в мире «сломя голову» кинулись создавать свою собственную вакцину? Ведь вряд ли найдется похожий пример, когда сотни стран не просто мечтали бы, а ещё и прикладывали неимоверные усилия для разработки лекарственных препаратов. Причем в эту «гонку» включились даже те, кто раньше не проявлял активность в подобных разработках.
Версий множество. Официальная версия ВОЗ проста: из 5 вакцин, достигших стадии испытания на людях, успешной окажется максимум одна. Поэтому одновременная разработка такого большого количества вакцин, особенно с учетом бушующей пандемии, повышает вероятность создания нескольких (ну или хотя бы одной) безопасной и эффективной вакцины. Неофициальных версий – множество: от теорий заговора до банальной алчности, ведь в условиях пандемии эффективно действующую вакцину будут закупать даже самые бедные страны, не говоря уже про гарантированный, огромный спрос со стороны богатых стран и стран-середнячков. Оценки гарантированных объёмов закупок вакцины и прибыль производителей разнятся порой на пару порядков, однако в любом случае, «разговор» начинается не с сотен миллионов, а минимум с миллиардов долларов, а то и десятков. И явно эта «игра стоит свеч».
И наглядных примеров немало: правительство Канады, стремясь поскорее добиться серьезных успехов в борьбе с COVID-19 в стране, закупило избыточное количество доз вакцины (количество купленных доз в 4,5 раза превышает население Канады) или Япония, вынужденно согласившаяся на дополнительную закупку необходимого количества вакцины (из-за нехватки специальных шприцов из флаконов с 6 дозами вакцины обычным шприцом можно набрать только 5 доз, а остальное приходится выбрасывать).
Нужно отметить, что подобная позиция крупных фармкомпаний, действующих по принципу «кому война, кому мать родна», уже стала «притчей во языцех». Для многих памятна история с вспышкой эпидемии «свиного» гриппа в 2009 году, когда ряд чиновников ВОЗ заподозрили в связи с фармкомпаниями и лоббировании их интересов путем объявления пандемии «свиного» гриппа и рекомендованных для лечения препаратов. По разным предположениям журналистов разных стран, фармацевтические компании смогли заработать «на свинногриппном хайпе» до 10 млрд. долларов.
Не стоит сбрасывать со счетов и амбиции и тщеславие многих государств, отчаянно стремящихся предложить всему миру именно свою вакцину и не только заработать на этом неплохие деньги, но и выступить в роли «спасителя всего Человечества».
Главный вопрос скептиков: возможно ли за такой короткий срок изготовить эффективно действующую вакцину?
Начнем с того, что срок, в принципе, относительно маленький. И специалисты в ведущих странах мира явно не дожидались начала пандемии, чтобы приступить к исследованиям нового короновируса. Мониторинг вирусной активности в мире, отслеживание путей распространения, выявление новых штаммов известных вирусов и уж тем паче – вновь появляющихся – это неотъемлемая часть ежедневной, рутинной работы специальных служб и ведомств всех развитых стран.
Конечно, если верить теориям заговора, подразумевающим искусственное происхождение COVID-19, то можно прийти к логичному выводу: времени для создания вакцины было более, чем предостаточно. И кто-то из тех, кто сейчас создает иллюзию участия в «вакцинной гонке», уже давным-давно ведет работу по созданию вакцины, а, возможно, и уже создал вакцину и просто «выдерживает паузу», как актер в театре.
Но если не углубляться в эти теории, то можно утверждать, анализируя ситуацию: для создания вакцины от COVID-19 ведущим государствам мира понадобился примерно 1 год.
Так ли это мало? И за счет чего «удалось чудо»? или «чуда» нет и просто пришлось чем-то пожертвовать, чтобы в кратчайшие сроки получить результаты, о которых можно заявить на весь мир? А быть может секрет оперативности в чем-то другом?
На самом деле, по мнению многих специалистом, ни в одной из этих вакцин нет ничего принципиально нового. Это старые проверенные методики, которыми владеют очень многие лаборатории. Сенсационных открытий нет, да они не нужны: все знают, что надо делать, хотя и используют разные платформы. Кто-то берет за основу нуклеиновую кислоту, кто-то использует вектор на основе аденовируса или вируса везикулярного стоматита, кто-то пытается использовать платформу создания гриппозных вакцин.
Так, в своем интервью «Медузе» создатель вакцины «Спутник V» замдиректора по научной работе Центра имени Гамалеи Денис Логунов раскрыл собственный рецепт оперативности: «Мы создавали ее стандартным для всех векторных вакцин образом. Подобные вакцины не возникли на ровном месте, они активно используются с 1990-х годов. По такому принципу нами была сделана вакцина от вируса Эбола, которая была у нас зарегистрирована. Перед тем, как случилась пандемия, мы уже три года разрабатывали вакцину от ближневосточного респираторного синдрома MERS – и сомнений о том, что нужно делать, у нас не было. Это была большая работа, мы дошли до второй фазы клинических исследований. Поэтому, когда появился другой коронавирус, ближайший собрат из группы бета-коронавирусов, у нас не было никаких сомнений, что и как делать. Творческих мук не было. Копипейст в буквальном смысле. Работа началась в феврале (прим.автора – в феврале 2020 г.), а создание самой вакцины заняло две недели». Кроме того, при создании векторной вакцины «Спутник V» использовались наработки Центра имени Гамалеи по разработке вакцины против вируса Эболы.
Учитывая размах пандемии и сопровождающей ее инфодемии, не было проблем и с добровольцами. Избежать большей части реакций и возможных осложнений разработчикам «Спутник V» удалось благодаря выбору в качестве «основы» векторной вакцины – аденовируса (есть у подавляющего большинства людей), который после модификации («отрезания» 2 отрезков генома и встраивания гена, кодирующего белок-«шип» коронавируса) не способен размножаться в нормальных клетках человека.
Кроме того, Логунов с коллегами применил подход, о действенности которого давно идут споры в научном мире: применение двух векторов при создании вакцины. Говоря проще, вакцина состоит из двух не идентичных, не взаимозаменяемых компонентов. Поэтому иммунизация вакциной «Спутник V» двухэтапная: сначала в качестве вектора используется более редкий аденовирус-26, затем (через 21 день) делается повторная вакцинация вторым компонентом на основе аденовируса-5.
Для чего такие сложности, – задастся вопросом читатель?
Это сладкое слово «вектор»
Напомним, как создается «векторная» вакцина: разработчики вакцины «берут» в качестве основы или «вектора» неопасный для человека вирус, используя методы генной инженерии, «вырезает» части вируса и вместо них «вшивает» участки, содержащие генетическую информацию коронавируса SARS-CoV-2.
При вакцинации вирус попадает в организм человека, но не вызывает симптомы COVID-19, так как это не коронавирус SARS-CoV-2. Однако, так как в веденном «модифицированном» вирусе присутствует генетическая информация коронавируса SARS-CoV-2, организм вакцинированного человека реагирует и производит S-белок (так называемый спайк), который в свою очередь вызывает иммунную реакцию, в частности, образование антител и активацию T-клеток.
В чем же проблема, спросит читатель? Вроде бы все элементарно?
Главная проблема векторных вакцин состоит в том, что в качестве вектора используются неопасные вирусы, с которыми человечество давным-давно сталкивается, а, следовательно у части населения есть иммунитет к этим вирусам. Поэтому при попадании этих вирусов (даже в модифицированной форме) в организм людей, имеющих к ним иммунитет, вирус может быть уничтожен иммунной системой человека прежде, чем на вшитую в него генетическую информацию коронавируса SARS-CoV-2 выработается иммунитет. То есть, не смотря на вакцинирование, в организме таких людей либо вообще может не появиться иммунитета к COVID-19, либо иммунитет будет слабым и непродолжительным, что тоже не хорошо.
По задумке Логунов и его коллег, эту проблему должна решить вакцина, созданная на основе двух типов человеческого аденовируса:
«Мы знаем, что повторное введение одного и того же вектора — это не очень хорошая история. После первой инъекции наблюдался ответ у всех добровольцев, но при повторном введении значительное усиление было достигнуто только у тех, кому вводили второй компонент на основе другого вектора, а введение того же самого вектора дало крайне слабое усиление. То есть, если кто-то будет вводить один и тот же вектор, он рискует создать слабый иммунитет, который может критически снизиться в течение трех-шести месяцев»
Однако, пока это гипотеза, требующая подтверждения на практике. Возможно, именно из-за недоказанности подобной теории конкуренты Центра им. Гамалеи – разработчики вакцин Johnson & Johnson и CanSino Bio, используя аденовирусы человека (тип 5 и 26), приняли решение проводить по 2 вакцинации, но одинаковыми препаратами.
Подробный подход используют AstraZeneca и Оксфордский университет, создавшие свою вакцину на основе аденовируса шимпанзе (ChAdOx1). По их протоколу, который также дорабатывается, необходимо введение двух одинаковых инъекций с перерывом в 28 дней. Однако, промежуток между инъекциями может быть увеличен, так как в ходе клинических испытаний выявлена большая эффективность вакцины при таком графике введения.
В отличие от Центра им. Гамалеи решение проблемы с наличием иммунитета к аденовирусам человека у части людей, а, следовательно, низкую эффективность вакцинирования, AstraZeneca и Оксфордский университет видят в использовании в качестве вектора (основы вакцины) аденовируса шимпанзе (ChAdOx1). Их коллеги – разработчики вакцины ReiThera/LEUKOCARE/Univercells делают ставку на использовании аденовируса горилл.
Кто прав и чья гипотеза была верной – покажет время.
Кроме применения векторов, в разработке вакцины от COVID-19 (коронавируса SARS-CoV-2) существуют кардинально иные подходы. Но об этом поговорим в следующей публикации.
Михаил Петрушков, Председатель Национальной ассоциации исследователей государственной политики и управления Республики Таджикистан
