За 30 лет после распада СССР отношения между странами Центральной Азии и Россией претерпели ряд существенных изменений. Может показаться, что, пройдя период 90-ых годов, который охарактеризовался мощнейшими центробежными тенденциями и парадом суверенитетов, страны вступили в эпоху региональной интеграции и воссоздания единого евразийского пространства. Усилить подобное ощущение могут развиваемые нашими странами интеграционные объединения: ЕАЭС, ОДКБ, ШОС и др.
Так ли всё радужно и действительно ли интеграция России и стран ЦА неотвратима? Или же создание единого пространства – пока остается красивым лозунгом, как в свое время, утверждение про неотвратимость победы коммунизма? Ответ на эти вопросы в статье пытался найти автор аналитического портала Nuqta.tj Михаил Петрушков.
“Невнятная” Россия и “мягкий” Китай
К сожалению, ряд факторов, набирающих силу или зарождающихся трендов вкупе с просчетами, не соответствующими требованиям времени адекватным анализом ситуации, усиленные невнятной политикой России и отсутствием понятной созидающей идеологии (понятной и воспринимаемой большинством населения ЦА) у предлагаемых интеграционных образований – вызывают обоснованные опасения за будущее России и стран Центральной Азии.
Конечно, позитивным фактором является изменение восприятия в общественно-политической среде России в отношении стран Центральной Азии, однако до осознания невозможности успешного существования и развития России без стран Центральной Азии – еще очень далеко.
Зато осознание этого есть у «заклятых друзей» и геополитических соперников России. И, соответственно, с каждым годом противодействие процессам реальной, а не декларируемой интеграции России и стран Центральной Азии с воссозданием единого пространства набирает силу.
И успехи соперников России порой так же впечатляющи, как и промахи, просчеты и ошибки российского истеблишмента.
Так, например, мудрая, дальновидная, «мягкая» политика Китая позволила за прошедшее десятилетие не только минимизировать, но и «сократить» влияние России и других стран в Таджикистане, но и создать мощнейшее прокитайское лобби, влияющее на политику как внутри страны, так и за ее пределами. Не говоря уже про политику «долговой ямы», в проведении которой КНР добился просто фантастических результатов. Размеры долгов некоторых стран Центрально-Азиатского региона перед Китаем, как и небывалые преференции, которые «добровольно-принудительно» дают правительства региона китайским компаниям, впечатляют. И заставляют задумываться всё большее количество граждан наших стран: а что же дальше? Ведь КНР действует по всем направлениям, не только выделяя странам огромные кредиты и гранты на различные проекты, но и создавая предприятия малого и среднего бизнеса с чиновниками, государственными и общественными деятелями и лидерами, превращая их в лоббистов своих интересов на всех уровнях власти в странах ЦА.
Кроме того, в отличие от прежних лет, Китай начал наращивание и своего военного присутствия. Так, например, после проведенных совместных учений Китая, Пакистана и Афганистана было принято решение о размещении на постоянной основе Народно-освободительной армии Китая на пакистанской территории с целью обеспечения защиты от террористической опасности. Перекликаются с этим событием и заключение соглашения между Китаем, Таджикистаном, Пакистаном и Афганистаном о коллективном противодействии терроризму, сепаратизму, экстремизму и т.д., создание Антитеррористического центра силовыми структурами КНР и РТ, программа финансирования Китаем модернизации и строительства инфраструктуры для таджикских погранвойск на хорогском направлении и т.д. Недаром многие эксперты расценивают события 2016 года как первый шаг к началу размещения военных баз Китая в странах Центрально-Азиатского региона с весьма понятной общественности мотивировкой: для защиты евразийских транспортных коммуникаций «Шелкового пути» от террористических угроз и атак.
США и их интересы в ЦА
События в Афганистане весьма вероятно не только будут отличным поводом для КНР для наращивания военного присутствия в регионе, в том числе и в Афганистане, но и будут «подталкивать страны ЦА в «дружеские» объятья Китая».
Учитывая последние тенденции: призывы некоторых российских политиков и общественных деятелей ввести визовый режим между Россией и странами ЦА, спад интеграционных проектов и их финансирования, невнятную политику России в ЦА, разочарование от неоправданно завышенных ожиданий в ЕАЭС и т.д., — вкупе с нарастающей экспансией Китая в регионе и реализацией китайского проекта «Шелкового пути», одной из самых вероятных геополитических реалий ближайшего будущего становится создание Центрально-Азиатского союза под неофициальным протекторатом Китая.
Конечно, нельзя списывать со счетов другие страны. И борьба за создание, влияние и управление Центрально-Азиатским союзом будет нешуточной. Так, не смотря на смену приоритетов администрации Президента США Байдена и вывод американских военных сил из Афганистана, вряд ли Штаты откажутся от созданного администрацией Барака Обамы формата «5+1». Ведь развитие этого формата и создание Центрально-Азиатского союза (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан) позволят США осуществлять мягкое внешнее управление и регулирование для создания эффективного противодействия действиям Китая и России в регионе. Кроме того, управляемый ЦА-союз поможет США взять под контроль все транспортные коридоры, создаваемые в рамках сопряжения китайского экономического пояса «Шелкового пути» и ЕАЭС, а, следовательно, приобрести дополнительные рычаги влияния и механизмы сдерживания Китая и России в евразийском регионе.
Иллюзия обмана
Не останутся в стороне от возможности определять «политический климат» и направлять в нужное для себя русло действия Центрально-Азиатских стран и другие мировые и региональные геополитические игроки. Ведь ЦА регион, как и Балканы, является ареной противоборства в «Большой игре», ставки в которой растут с каждым годом.
Что же Россия? Ведь для нее Центральная Азия – не просто арена противоборства, не лакомый приз в «Большой игре», а неотъемлемая часть цивилизационного пространства, «подбрюшье», пространство жизненных интересов и компонент национальной безопасности страны.
В отличии от Китая, к сожалению, Россия – это геополитический игрок с самой непредсказуемой, непоследовательной, порой не поддающейся осмыслению, политикой.
Пока, несмотря на падение влияния (на разных уровнях) в «коридорах власти» стран Центрально Азии, России удается сохранять влияние. Это, в первую очередь, обусловлено исторической общностью народов и духовных скреп, народной памятью и т.п.
Однако многие нравственные ориентиры и исторические события переписываются в угоду геополитическим противникам, причем, активнее всего, именно в Российской Федерации, идет планомерное уничтожение единого информационного, культурного, исторического, образовательного, языкового и, как следствие, – цивилизационно-ценностного пространства постсоветских стран. На смену приходят другие скрепы: военное сотрудничество, совместная оборона и безопасность, зависимость от поставок углеводородов и трудовая миграция.
Конечно же, необходимо признать, что эти скрепы – очень мощные и до поры до времени, несмотря на непоследовательную политику России в регионе, обеспечивают реализацию геополитических интересов Москвы.
Тем не менее, растущие издержки, глухое недовольство политикой властей России, отсутствие поддержки российских проектов, скрытый бойкот инициатив, информационные «вбросы» и кампании с антироссийским подтекстом, а также постоянно возникающие по разным поводам разногласия, наглядно демонстрируют системный кризис в Центрально-Азиатской политике Российской Федерации.
Добровольный отказ властей России от значимых, имиджевых проектов, определяющих развитие всего Центрально-Азиатского региона, таких как строительство Рогунской ГЭС или каскада ГЭС в Кыргызстане, уже нанесли солидный урон позициям и имиджу России в Центрально-Азиатском социуме, а отсутствие широкой разъяснительной работы, глубокой экспертной проработки и кризис-менеджмента в ЕАЭС вкупе с экономическими проблемами, связываемыми широкими слоями населения с членством в ЕАЭС, привели к отторжению идей евразийской интеграции среди гражданского общества стран Центральной Азии.
На сегодняшний день у Российской Федерации отсутствует стратегия в отношении стран Центральной Азии, а все действия – являются лишь ответом на политику, проводимую другими геополитическими игроками. Приходится с сожалением констатировать, что в экспертной среде России все громче и громче звучат «шапкозакидательские» нотки. Так, например, велико влияние экспертов, доказывающих абсолютную миролюбивость внешней политики Китая, готовность властей Китая играть в российско-китайском тандеме подчиненную роль, довольствуясь ролью «младшего брата» и т.д. Помимо вышесказанного, в среде экспертов, равно как и многих российских политиков и общественных деятелей последовательно приводится мысль о безальтернативности выбора путей развития стран Центральной Азии, кроме как в партнерстве и теснейшей связи с Россией. Данный тезис не только неверный и опасный, но и губительный для всего постсоветского пространства, дезинтегрированного именно вследствие пренебрежительного отношения к вызовам и угрозам.
А время идет…
Россия медленно, но верно теряет Центральную Азию. Анализируя современную общественно-политическую, экономическую и культурную среду в Таджикистане, руководствуясь при этом работами и мыслями классиков геополитики, можно сформулировать ряд принципиальных постулатов исторического партнерства и союзничества Таджикистана и России:
Таджикистан культурно, цивилизационно, политически, геополитически и экономически неразрывно связан с Россией
Таджикистан – сфера экономических, военных, военно-промышленных, политических, стратегических и геополитических интересов России
Таджикистан является донором трудовых ресурсов для Российской Федерации (в том числе и высококвалифицированных), близких в духовно-культурном и языковом плане
Таджикистан при соответствующих российских инвестициях и сотрудничестве с Россий и странами ЦА может стать производителем «чистой, зеленой» электроэнергии для всего региона
Таджикистан при содействии и помощи со стороны России и ОДКБ может стать надежным барьером на пути афганского наркотрафика в Россию и др. страны постсоветского пространства
Таджикистан – барьер на путях распространения панисламизма, пантюркизма и фундаментализма, идущих из стран Юго-Восточной и Центральной Азии.
Резюмируя вышеизложенное, можно утверждать: Таджикистан – форпост России в Центральной Азии и именно России этот форпост нужен как никто другой. Тем временем, приходится констатировать, что до понимания рисков и угроз и в России, и в Таджикистане, и в других странах Центральной Азии – пока далеко. Даже не смотря на то, что «ставки в геополитической игре» растут, а проводимая ведущими державами политика становится все циничнее и агрессивнее.
Отсутствие стратегии России в отношении всего Центрально-Азиатского региона и проигрыш в информационной войне неизбежно обернется самыми непредсказуемыми последствиями и для самой Российской Федерации, и для всех стран Центральной Азии.
Насколько будут губительными для России и всего Центрально-Азиатского региона последствия – покажет время. Однозначно лишь одно – отношения России и стран Центральной Азии на данном этапе лучше всего характеризует пословица: «Что имеем – не храним, потерявши – плачем»
Михаил Петрушков
