Эксперты по Центральной Азии и за ее пределами дают прогнозы о том, чего ожидать в регионе в 2022 году, с какими рисками внутреннего и внешнего характера столкнутся страны, а также подводят итоги за прошлый год.
Экспертами для CABAR.asia выступили независимый исследователь Аскар Нурша из Казахстана*, политолог Эмильбек Джураев из Кыргызстана, независимый исследователь Парвиз Муллоджанов (Таджикистан), директор негосударственного научно-образовательного учреждения «Билим карвони» Фарход Толипов из Узбекистана.
Итоги прошлого года
Аскар Нурша (Казахстан): в целом год прошел под эгидой празднования 30-летия со дня обретения независимости и был наполнен мероприятиями и акциями патриотического характера. Проведена перепись населения, отразившая новую реальность в этническом и демографическом составе населения. Казахстан под влиянием пандемии коронавируса сделал заметный скачок вперед в области цифровизации государственных и банковско-финансовых услуг.
Внесен ряд важных изменений в систему государственного планирования. Принят новый Национальный план развития страны до 2025 года. Вместо разработки государственных программ утвержден переход к формату национальных проектов. При деятельном участии членов НСОД была проделана большая законопроектная работа, направленная на совершенствование госполитики в социальной, финансовой и правоохранительной сферах. Впервые проведены выборы сельских акимов.
В сфере внешней политики важными событиями для Казахстана стало проведение в августе Консультативной встречи глав государств Центральной Азии и переименование в ноябре Тюркского совета в Организацию тюркских государств.
Эмильбек Джураев (Кыргызстан): Для Кыргызстана, 2021 год был особенно богат на события. Год начался с ранних президентских выборов в январе, легитимизировавших нового лидера страны, Садыра Жапарова, взявшего правление страной в результате октябрьских протестов 2020 года. Далее, три важнейших события охарактеризовали год для Кыргызстана. Во-первых, это масштабная ревизия законов, начиная с принятия новой Конституции и включая переделку более 300 отдельных законов. Во-вторых, это вооруженное столкновение на кыргызско-таджикской границе в конце апреля-начале мая – самое деструктивное для Кыргызстана такое событие за 30 лет. В-третьих, это де факто национализация золоторудной компании «Кумтор» у канадской корпорации Центерра через введение внешнего управления и выставление многомиллиардных штрафов за экологические нарушения.
Год также запомнится в будущем и множеством выборных событий, и продленным на целый год сроком уходящего созыва парламента, и почти тремя разными составами кабинета министров в течение одного года, и усиливавшимся весь год экономическим кризисом, инфляцией и острым энергетическим кризисом к концу года. В общем, 2021 год был годом небывалых испытаний, неопределенности и более чем спорных ходов руководства.
Парвиз Муллоджанов (Таджикистан): 2021 год оказался крайне непростым для Таджикистана. Во-первых, на начало этого года пришёлся пик проблем, связанных с пандемией и ее последствиями для страны и региона. С одной стороны, это был период роста заболеваний коронавируса, с другой стороны, дорога за рубеж оставалась закрытой для трудовых мигрантов. В целом, эксперты полагали, что на тот момент около 200 тысяч таджикских трудовых мигрантов застряли на Родине, не в силах вернуться на свои рабочие места в России. Все это вызвало резкое снижение объёма денежных переводов в страну, падение уровня доходов бюджета и населения и инфляцию, а также существенно повысило уровень социальной напряженности в стране.
Во-вторых, в апреле 2021 года произошло очередное обострение трансграничного конфликта в зоне Исфара – Баткен. При этом, напряжение в зоне конфликта начало нарастать уже в феврале 2021 года; хотя вспышка непосредственного насилия была относительно кратковременной, последствия конфликта в виде постоянного напряжения на границы, ощущаются для страны и региона и по сей день.
В-третьих, конечно, серьезным вызовом для страны стали события в соседнем Афганистане. Приход к власти в этой стране группировки радикальных джихадистов является неприятным и неожиданным сюрпризом для всего региона, для всех соседей Афганистана. Никому из стран-соседей не хочется видеть рядом с собой государство, правительство которого на 60% состоит из людей, находящихся в международном розыске за террористическую деятельность. Таджикистан оказался также фактически единственным государством региона, который с самого начало занял позицию полного непризнания правительство талибов – во всяком случае, до тех пор, пока последние не выполнять ряд условий международного сообщества.
В-четвертых, внутренним вызовом для страны стали протесты и социальная напряжённость в Горном Бадахшане (ГБАО), которые с перерывами продолжаются уже с 2012 года. На самом деле, эти события являются отражением накопившихся проблем в отношениях между центром и регионами – в первую очередь, речь идет о разрыве в уровне доходов и экономического развития. Система управления и распределения бюджетных средств слишком централизована, в результате чего регионы не имеют доставочных средств для своего развития, а падение уровня жизни в провинциях страны принимает гораздо больший масштаб, чем в столице.
Фарход Толипов (Узбекистан): 2021 год для Узбекистана выдался насыщенным и напряженным. Во внутренней политике самым важным событием 2021 года были президентские выборы, которые состоялись в октябре. Хоть на них никаких сюрпризов и не ожидалось, тем не менее, президент Мирзиёев был избран на второй срок и это, согласно Конституции и законодательству, последний срок. В связи с этим, многие и в стране, и за рубежом задаются вопросом, будет ли президент пытаться продлить срок своего правления после истечения второго срока.
Экономические реформы в стране продолжались довольно успешно. Были введены в строй ряд крупных предприятий; Узбекистан улучшил свои международные рейтинги по ряду показателей. В столице происходит строительный бум, который иногда сопровождается недовольством среди населения из-за выселения жителей районов в местах строительства, а также чрезмерного запыления воздуха города. Наблюдается также туристический бум, благодаря большей открытости страны и улучшению туристического климата в стране.
Во внешней политике стоит отметить следующее: в августе 2021 года состоялась 3-я Консультативная встреча президентов ЦА, которая стала еще одним этапом в реализации инициативы Узбекистана по усилению регионального сотрудничества.
Однако август 2021 года стал серьезным вызовом для Узбекистана в связи с захватом власти в Афганистане движением Талибан. Несмотря на поддерживаемые дипломатические контакты между Ташкентом и руководством Талибан, все же хаос, постигший Афганистан в августе сохраняется и будущие проекты связанности, видимо, будут отброшены на неопределенное будущее.
Какие важные события ожидаются в Вашей стране в 2022 году?
Аскар Нурша (Казахстан): на исходе 2021 года Н. Назарбаев объявил о своем решении передать полномочия главы партии «Нур Отан» действующему президенту, внеся ясность для общества, в каком направлении будут развиваться политические и элитные процессы в стране в ближайшие месяцы. Ключевое внимание будет приковано к предстоящему съезду «Нур Отан» и последующему процессу усиления позиций действующего президента К-Ж. Токаева в системе государственной власти.
Интерес у общества также вызывает работа над проектом закона о местном самоуправлении, принятие которого ожидается в 2022 г.
Эмильбек Джураев (Кыргызстан): после сверх насыщенного на события 2021 года, 2022 год ожидается тихим. Никаких выборов и иных крупных событий не ожидается. Вместо событий, этот год можно рассматривать как процесс полноценного вхождения в работу всех новых основ, заложенных в прошлом году. В первую очередь, это новая конституция, существенно перестроившая архитектуру власти страны. Во-вторых, это измененная в новой архитектуре исполнительная власть, где президенту даны самые широкие полномочия во всех сферах и уровнях управления. В-третьих, это новоизбранный парламент, в существенно измененной структуре – 90 депутатов вместо 120. Эти и другие институты пребывали в процессах появления, обсуждений и укомплектования в прошедшем году, и 2022 год даст многим из этих новшеств лакмус-тест на их состоятельность и эффективность. К слову, в условиях продолжающегося экономического кризиса, успех в этом тесте не гарантирован, и, если провалы будут серьезные, Кыргызстан могут ожидать новые потрясения – незапланированные, но уже неудивительные.
Парвиз Муллоджанов (Таджикистан): скорее всего, таджикскому правительству придется в этом году принять какое-либо конкретное решение по вступлению или не вступлению в Евразийский экономический союз. Этот вопрос уже несколько лет остаётся нерешенным, несмотря на его значение для будущего страны. Это также вопрос геополитического выбора, так как экономическая зависимость страны от КНР уже принимает угрожающие масштабы. В этих условиях, вступление в ЕАС могло бы сбалансировать внешнюю политику страны, поставив китайское влияние в более-менее ограничительные рамки.
Фарход Толипов (Узбекистан): в 2022 году ожидается 4-я Консультативная встреча президентов стран Центральной Азии. Скорее всего она пройдет в Кыргызстане. Как было заявлено на прошлой встрече, на 4-й встрече будет утверждена Дорожная карта по развитию регионального сотрудничества на 2022-2024 годы, а также будет подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве в целях развития Центральной Азии в XXI веке. Для Узбекистана это будет важнейшим достижением в его усилиях по развитию регионального сотрудничества.
Продолжение реформ в Узбекистане в 2022 году востребует еще большей либерализации. Ожидается рост экономики на уровне около 6%. В наступающем году начнется строительство АЭС в Джизакской области Узбекистана. Возможно, будут приняты важные и прорывные решения по решению проблемы трудовой миграции и созданию новых рабочих мест.
В 2022 году ожидается Конституционная реформа. Президент инициировал 9 изменений, требующих внесения в Конституцию. Новая Конституция, по всей видимости будет принята к 30-летию принятия первого основного закона Республики Узбекистан.
Проблемы и вызовы внутреннего характера в 2022 году
Аскар Нурша (Казахстан): в Казахстане в уходящем году резко выросла инфляция, что сказывается на социальном самочувствии общества. Производятся попытки сдержать их административными методами, но сделать это трудно, поскольку идет потеря контроля над ценообразованием в сфере ГСМ и товарным импортом из России и других стран.
Государство проводит борьбу с коррупцией, но на этом фоне наблюдается неэффективное использование средств госбюджета, хищение средств и расточительство в огромных масштабах. В обществе растет недовольство тем, что на реализацию проектов по заказу государства выделяются труднообъяснимые бюджеты, намного превышающие себестоимость работ, что тоже может иметь отношение к коррупции и оттоку капитала. В 2021 г. это стало особенно заметно.
Результаты деятельности К. Токаева на посту президента, направленные на модернизацию экономики и политико-правовой системы, в целом позитивные, но эффекта от них следует ожидать не сразу, а через года два-три. Реформам и в целом власти Ак Орды не хватает глубины. В различных секторах образовались сросшиеся с бизнесом и элитными группами номенклатурные лакуны, локально тормозящие процесс реформ. Взрывы на складе боеприпасов в Жамбылской области – еще одно свидетельство процесса деградации управленческой культуры в ряде сфер госуправления.
Эмильбек Джураев (Кыргызстан): 2022 год ожидается не событийный, но вероятно весьма сложный. Экономический кризис продолжается, и многие действия правительства конца 2021 года нельзя назвать антикризисными. Энергетический стресс, который будет продолжаться весь отопительный сезон 2021-2022 года, может смениться продовольственным и сельскохозяйственным кризисом ввиду тех же климатических явлений и худого управления ресурсами.
Но в Кыргызстане, чаще всего вызовы политического характера, а не экономического, назревают и выливаются в события. Риски в политике в Кыргызстане обусловлены в первую очередь невиданным много лет уровнем концентрации власти в офисе президента и еще большим чем раньше выпадением оппозиционно настроенных групп из институционального политического поля. Такая ситуация создает сильный соблазн для власти применять чрезмерные силу, подавления, преследования, и оппозиции – бороться из позиции «нечего терять». Также, при такой широкой инклюзивности провластных сил, возрастает и риск расколов внутри таких сил. От того, насколько власть – и президент Жапаров лично – смогут контролировать такой соблазн и выдерживать конструктивную линию как внутри властных групп, так и со своими критиками, зависит то, насколько велик риск новых политических потрясений.
Парвиз Муллоджанов (Таджикистан): в 2022 году таджикскому правительству придется решать все тот же перечень проблем и вопросов, которые стояли перед страной в прошлом году. Если говорить о внешних вызовах, то помимо вышеупомянутой проблемы геополитического выбора, остается вопрос о событиях в Афганистане. Причем, нестабильность в Афганистане, судя по всему – уже долговременный фактор, который будет влиять на ситуации во всем регионе в последующие годы.
Конечно, другим важным и первоочередным вызовом остается необходимость скорейшего и мирного урегулирования конфликта Исфара-Баткен. Перед властями обеих стран стоит вопрос о завершение демаркации границы и нахождения взаимоприемлемого варианта урегулирования. На сегодняшний день, к сожалению, переговорный процесс опять замедлился и особенного прогресса в достижении договорённостей мы не видим. Все это опять же повышает риск нового обострения на границе, что противоречит интересам обоих государств.
Из внутренних проблем следует отметить необходимость начала реального диалога с протестным движением в ГБАО, которое с каждым годом набирает обороты. На сегодняшний день, протесты в ГБАО в своей основе не носят политический характер. Однако, если правительство будет затягивать с налаживанием реального диалога или ограничатся только силовым давлением, то политизация протестов в регионе может действительно стать неприятной реальностью для властей.
Но самой главной проблемой и вызовом для страны в этом году станут вопросы социально-экономического порядка. Пандемия принесла собой целый ряд проблем в экономике, ударив по карману и доходам широких слоев населения. С каждым месяцем усиливается отток населения на постоянное местожительство за рубежом, утечка квалифицированных кадров, что будет иметь долговременные последствия для страны. Таджикскому правительству придется решать эти проблемы – так что вопрос о проведении масштабных социально-экономических реформ становится актуальным как никогда.
Фарход Толипов (Узбекистан): В Узбекистане в контексте масштабных реформ обнаруживается явное или скрытое противоборство прогрессивных и анти-реформистских сил. Некоторые направления реформ, особенно в политической сфере, испытывают на себе различные зигзаги и противоречивые тенденции. Поэтому главным вызовом внутреннего характер, думаю, будет сопротивление реформам, которые достигают своего апогея, и дальнейшие этапы будут связаны и потребуют либерализацию политической системы.
В частности, коррупция и всевластие хокимов (глав исполнительной власти) в провинциях республики стали главным тормозом реформ и демократического развития страны. Затягивается административная реформа и принятие Закона о госслужбе, создание Общественной Палаты.
В 2021 году сильно ухудшилась экологическая ситуация в стране, произошла даже невиданная пылевая буря, последствия которой ощущались на протяжении месяца. Продолжается беспощадная вырубка деревьев, ликвидация городских микроводоемов и зеленых зон в угоду строительного бизнеса.
Возможно, эти вопросы и проблемы будут приоритетными на повестке в 2022 году.
CABAR.asia
*Оценки из Казахстана получены 31 декабря 2021 г.
